- Есть вопросы?

- Срок исполнения.

- Я дам знать. Пока подготовьте все, что нужно, у вас будет одна попытка.

Что не переспрашивает элементарные вещи, уже хорошо, значит, в этот раз мне все же повезло.

- Вы знаете, сколько стоят мои услуги?

- Я не имею чести знать точную сумму, но, думаю, этого будет достаточно.

Мешочек с бриллиантами, который до этого момента благополучно лежал в кармане юбки, бесшумно лег на стол, разделяющий нас с наемником.

Рагон не стал пересчитывать все, лишь вытряхнул на ладонь несколько камней, сквозь один из которых посмотрел на свет.

- Здесь даже больше, чем необходимо.

- Пусть это будет небольшой доплатой за сложность работы. Я хочу, чтобы все прошло быстро и без сбоев.

- Не сомневайтесь, так и будет. С вами приятно иметь дело, княжна. Вы можете сказать, когда именно начинать?

- О, вы это поймете и сами...

Глава 26

Суд организовали настолько скоро, что у меня невольно появилось подозрение – не надлежало ли на простом стуле, смотрящимся настолько чужеродно среди оббитых бархатом кресел, восседать кое-кому другому? Потому как тогда я даже догадываюсь, кому именно.

Если, конечно, это стало бы известно более широкому кругу заинтересованных лиц, что несколько сомнительно – какие бы змеиные игрища не творились при дворе, внешне все должно оставаться мило, чинно и в высшей степени пристойно.

Для Малика места на жестковатом сиденье не нашлось, потому мальчик потерянно стоял рядом с отцом. Рамил же восседал с таким видом, будто из последних крох милосердия посетил данное собрание. И взглядом всячески старался донести уверенность в собственной непогрешимости до каждого из присутствующих. Хотя, наверное, уже понял, что им решили пожертвовать. Все-таки воровство для казначея грех почти привычный – ну, кто удержится от такого соблазна? А вот покушение на Князя это уже намного более серьезный проступок, правда, прямых доказательств его причастности не было, но...

Яд, весьма и весьма схожий с тем, которым кто-то угостил царственного демоненка, нашли среди вещей его сына. И плотный пакет из специальной бумаги был вскрыт совсем недавно – подобные составы быстро теряют свою эффективность при контакте с воздухом, так что пользовались им не более, как несколько дней назад, что вину несколько усугубляло.

Я тайком вздохнула, пытаясь незаметно сгорбиться, потому что неподвижность последних полутора часов начала серьезно действовать не только на выдержку, но и на организм. И если терпения досмотреть это театральное представление у меня точно хватит – не зря же лично его придумала – то спина подавала все более отчетливые знаки и просьбы помощи.

- Княжна. – Обращение одного из помощников старшего судьи позволило немного повернуться и незаметно потянуться. – Мы просим вас, как одного из свидетелей этого инцидента, рассказать, что произошло в день, когда, к нашему глубокому прискорбию, жизнь и здоровье Князя были подвергнуты опасности.

Сам демоненок, все ещё бледный и нездоровый на вид, восседавший чуть правее, тоже явно изо всех сил старался выглядеть важным и даже грозным. И почти не ерзал, чем вызывал у меня приступ зависти. Но на своего друга посматривал с недоумением, обидой и, вместе с тем, надеждой.

- Да, конечно, я сделаю все, что в моих скромных силах, чтобы справедливость восторжествовала, – кротко опущенные глаза не дали полюбоваться на эффект от собственных слов, но это сейчас и не главное.

Насмотреться на присутствующих я ещё успею, а вот, пользуясь таким удачным моментом, устранить своего врага – вряд ли.

- Мы не сомневаемся в вашем стремлении разобраться с произошедшим, – судья чуть понизил голос, наверное, чтобы не испугать трепетную дурочку, которая сама не понимает, во что ввязалась. А вот откуда-то сбоку донесся смешок, замаскированный под кашель. Даже стало любопытно, кого ещё настолько забавляет этот маскарад. Сходство заседанию с увеселительным мероприятием добавляли маски, которыми были прикрыты лица главного судьи и двух его помощников. Носило это исключительно церемониальный характер, поскольку кто именно под ними скрывается, было известно абсолютно всем. Зато этот момент придавал происходящему определенную пикантность, не давая скатиться в банальную зевоту от скуки.

На то, чтобы пересказать историю нашего с Сэйем приключения, закончившегося непредвиденной и незапланированной работой по медицинской части, много времени не ушло. Да и лишнее это, она и так всем прекрасно известна. А вот один из вопросов заставил задуматься:

- Можете ли вы гарантировать, что при помощи именно этого яда было совершено покушение?

Во избежание повторения прискорбного инцидента, только теперь уже в больших масштабах, сероватый порошок, тускло отливающий каким-то металлом, находился в плотно укупоренной банке. Весьма не лишняя мера предосторожности, если учесть, как именно происходит отравление.

- Наверняка это могут сказать только двое – тот, кто его изготавливал, и тот, кто его применил. – За моей спиной раздалось одобрительное шушуканье. Интересно, кто это там так рьяно поддерживает мои слова? – Могу сказать лишь то, что этот состав по силе и способу воздействия очень похож на тот, который примени в отношении Князя.

- Но гарантировать вы не можете? – пальцы, затянутые в плотную черную перчатку, побарабанили по подлокотнику кресла.

- С моей стороны это будет слишком самонадеянно и некорректно. Я не столь искусна в распознавании ядов, чтобы с уверенностью ответить на этот вопрос. Возможно, лекарь государя сможет сказать наверняка. К сожалению, в этом смысле от меня мало толку.

Осталось только пристыжено покраснеть, но на это не хватило бы даже моих талантов. Все-таки нужно было попросить утянуть в тугой корсет, вот тогда шанс был бы. Как и упасть в обморок якобы от нервного потрясения.

- Благодарю вас, княжна.

Больше меня не спрашивали и не дергали, переключившись на тех, чьи слова обладали бы бОльшей достоверностью.

Я же, дождавшись перерыва, сослалась на головную боль и нижайше попросила меня простить, но присутствовать и дальше никак не смогу. Тонкая душевная организация не выдержит.

Меня покорно извинили, бросив снисходительный взгляд, и уверили, что показания записаны со всей тщательностью и старанием, потому в моем дальнейшем присутствии нужды нет.

На том и расстались, крайне довольные друг другом.

Возможно, моё поведение и показалось кому-то подозрительным, но за это время обо мне уже сложилось крайне противоречивое мнение, согласно которому я настолько погрязла в возложенном деле, что стала немного странной. Это меня полностью устраивало, потому опровергать его я не спешила, наоборот, так гораздо удобнее.

В покоях никого не было, что меня ничуть не удивило – прислуга отнюдь не лишена такого качества, как любопытство, потому сейчас все возможные места для подглядывания и подслушивания происходящего в зале Судий заняты на часы вперед. И это прекрасно, значит, никто не помешает ещё раз проверить, все ли следы, способные привести в кабинет, я уничтожила. Естественно, любые, даже самые безобидные намеки на то, что находящийся в банке порошок я лично изготовила буквально несколько дней назад, были устранены сразу же. В конце концов, не хватает только, чтобы кто-то по незнанию или злому умыслу сунулся в мои пробирки и от этого скоропостижно умер. Да и просто наводить подозрения на собственную непогрешимость было бы весьма и весьма неразумно.

Естественно, кабинет выглядел совершенно невинно, как и дОлжно предстать перед взглядом заинтересованного зрителя комната, где доморощенная целительница варит свои декокты. Все исключительно в соответствии с учебниками и прочими занимательными пособиями, стоящими на полках. И отравить этими отварами почти невозможно, разве что кто-то по незнанию выпьет сразу несколько литров отвара от несварения желудка.

О том же, что менее простые и миролюбивые рецепты хранятся в памяти хозяйки помещения, знать никому не нужно.